ТЕСЕЙ ДЛЯ АРИАДНЫ

---

William Grant  |  Уильям Грант
Я люблю тебя —
Значит, с тобой ничего не случится.

магглорожденный/полукровка, 35-45 лет, старший хит-визард | Rupert Penry-Jones

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

У Уильяма служба, кружка пива вечером и квиддич по выходным. Его жизнь, в общем-то, удалась, если бы не эта то ли война, то ли не война, черт бы её побрал. Дело-то тёмномагическое и вообще-то аврорское, но достается всем.
Уильям застал относительно спокойные времена. Успел постажироваться и немного поработать в те годы, когда у хитов была самая обыкновенная, нормальная, будничная работа. То есть, такая, когда шансы умереть 30 к 70, а не 70 к 30. Он такую когда-то хотел: чтобы охранять мирную жизнь, чтобы благородно, интересно, вот это всё. Чтобы хорошие друзья, хороший мордобой время от времени и хорошая зарплата регулярно.
А войну он не хотел. У него мать, сёстры, что с ними будет, если что?..

У Уильяма все еще есть время на кружку пива, но уже нет времени на квиддич, когда он попадает в Мунго.
Заварушка была такая, что, как говорится, спасибо, что одним куском. Но весьма и весьма израненным куском, а что хуже всего — помимо привычных травм, с которыми колдомедицина вполне способна справиться в сжатые сроки, он где-то нарвался на ментальное проклятье, превратившее его сознание и его память в месиво из страха и боли. Все самые жуткие моменты его жизни, поднявшись на поверхность памяти, прокручивались в ней раз за разом, многие дни подряд, не оставляя внутри ничего, кроме отчаяния, и проснуться от этого зацикленного кошмара было невозможно.

Юнис была той целительницей, которая работала с сознанием Уильяма, пока он был в коме. Она ему как будто снилась. Приходила в его кошмары, и кошмары понемногу отступали. Ей удалось распутать клубок проклятья, и однажды они познакомились наяву.
Уильяму пришлось провести в Мунго довольно долгое время, но в конце концов лечение оказалось успешным, и ему позволили вернуться к работе, хотя сперва комиссия и была настроена крайне скептично.

Любовь случилась с ними не сразу, сперва с ними случилась дружба и "только это, чур, не свидание!". Потому что ни ему, ни ей не нужны были лишние проблемы, какая-то там любовь, когда столько работы и вот теперь-то уже точно война. Выбраться на матч, или в кино, или просто поужинать...
...чтобы однажды проснуться вместе, посмотреть друг на друга, рассмеяться, признаться самим себе, что дальше спорить с судьбой очень сложно, и разбежаться по своим работам, потому что чуть не опоздали же.

Их история была бы самой обыкновенной, даже немного скучной, но в Магической Британии конца семидесятых было не до скуки, особенно хит-визарду и целителю.
Можно сколько угодно просить друг друга не рисковать зазря, но как — не рисковать? Если только уехать, оставить работу и друзей. Они никуда не уехали. Больше того, они увязли в этой войне по самую макушку, настолько, что то ему, то ей начинало казаться, что его/её променяли на работу и войну.
Это отчасти так — и все-таки это совсем не так. Срываясь посреди ночи из теплой постели по первому зову о помощи, не видясь неделями, уставая, срываясь, злясь, плача, ссорясь — они все-таки возвращались друг к другу и находили друг в друге опору. До самого конца войны.

Война закончилась 31 октября 1981 года. Начался новый год. Без войны.
Вот только обоим еще нужно с этой войны вернуться.

И немного музыки.

Это ваша песня.

Это моя песня для вас.

Это важная песня обо всём — и про нас тоже.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

Приходите, будем играть любовь во время войны. Немного романтики, немного приключений, немного ПТСР.
Это история не про сложные отношения, а скорее про то, как два человека вместе стараются пережить большую беду, растянувшуюся на годы.
Имя и внешность персонажа можно менять, профессию, в целом, тоже, но давайте оставим что-нибудь опасное и законное.
Пишу посты по 2-3к, могу предложить 1-2 поста в неделю, в спидпост умею, но не всегда могу.

СПОСОБ СВЯЗИ С АВТОРОМ

приходите в гостевую)

---

Пример поста автора

— Достаточно, — коротко кивнула Юнис, проверяя пульс и дыхание женщины.
Плохие новости.
Сюда бы кого-нибудь из экстренного...
Так, ладно, без паники.
Хорошо, что на некоторое время Долохов оставил ее одну: Юнис могла полностью сосредоточиться на оказании первой помощи женщине, которая уже не дышала.
И через две минуты, в течение которых она выводила заклинание за заклинанием, тоже. И через четыре минуты, когда глаза заливал пот и палочка в пальцах подрагивала, тоже. Ослабшее тело будто бы сопротивлялось из последних сил, но вот Юнис последним отчаянным усилием просто направила в него мощный поток энергии, едва-едва оформив его в заклинание, воздействующее на сердце, и пациентка наконец сделала первый слабый вдох.
С этим вздохом вернулось кровотечение, пришлось повторно останавливать его и заодно прикидывать, сколько крови раненая уже потеряла.
Довольно много. Плюс расщеп, плюс рана в бою. Самая поверхностная диагностика раны в плече обещала тоже какую-то дрянь. Что-то из новенького аврорского, похоже... Как бы не позаимствованное у противника.
Долохов вернулся как раз тогда, когда его соратница вроде бы перестала умирать.
Его домашняя аптечка поражала воображение, но ничем не могла ей помочь. Не стоило, конечно, рассчитывать, что здесь найдется что-то, чем она восполнит кровопотерю, но из лекарств можно было бы вытянуть немного на первое время.
— Очень плохо, — напряженно-бесцветным голосом отозвалась Юнис, не поворачивая головы. — Раненых следует эвакуировать порталом, это же азы. Портал, остановка кровотечения, при жизненной необходимости — не больше одной аппарации. А вы... наворотили здесь.
Не особенно задумываясь о том, кому она тут преподает основы эвакуации с поля боя и кого отчитывает, Юнис говорила и медленно, аккуратно втягивала в палочку капли свежей и засохшей крови с кожи, одежды, покрывала. Пациентка лежала бледная и неподвижная, дыхание ее оставалось редким и поверхностным.
— Ей надо в больницу. Снимите это, — она указала палочкой на маску, не сумев скрыть брезгливости, — и я ее заберу. В противном случае ничего не могу обещать.
Запоздало в голову пришли мысли о том, а работают ли в этом доме аппарация и порталы. Наверное нет. Но можно было хотя бы попытаться сбежать, пока Долохов выгребал из шкафов лекарства... Можно попытаться бежать сейчас?.. Он выглядит уставшим и тоже ранен. Но даже с раненым бойцом ей не справиться, ч-черт... Какие уж тут приемы самообороны — против Долохова!.. Слишком самонадеянно. Или нет?
Раненая может не пережить ночь — и что будет тогда с самой Юнис?

САМАЯ ОБАЯТЕЛЬНАЯ УЛЫБКА ЖУРНАЛИСТСКОГО ПОДПОЛЬЯ

---

Bartholomew Ray  |  Бартоломью Рей
— Ты уверен, что все это правда?
— Я уверен, что все это журналистика.
- Терри Пратчетт "Правда"

маглорождённый, 24-32, корреспондент в газете "Люмос" | James McAvoy

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Семью Рэй не сбросишь со счетов, хотя порой очень хочется. Она незримо стоит у руля всего сущего, деликатно держит ладонь на плече даже больших политиков, вынужденных помнить, какой вес или невесомость могут придать их словам и какой образ нарисовать для обывателей. Нет, семья Рэй не криминальные авторитеты, видите, они не приставляют к затылку жертвы пистолет c взведённым курком. Всего лишь кладут ладонь на плечо с ощущением бульдожьей хватки и ласково напоминают о тв-рейтингах. О популярности, которую так легко получить и потерять. Всего лишь пара распоряжений сверху, господин сенатор. Всего лишь маленький ролик в прайм-тайм.

Тем более досадно, что в волшебном мире никто знать о них не знает. У волшебников есть "Пророк" и колдорадио, но нет ни одного телевизора! Какое возмутительное  варварство.

Барту досадно, когда в ответ на его представление собеседники крутят аристократическими носами:

- Рэй? Никогда о таких не слышал. Ты что, из этих?

Носы хочется поправить, но Бартоломью прекрасно держит себя в руках. Вместо кулаков он использует змеиный яд - его источают слова, произнесенные с самой радушной и обаятельной из его улыбок. Эта игра будет вечной, касается ли она волшебников или маглов. Сын крупнейшего тв-магната Британии, по стечению обстоятельств оказавшийся волшебником, тоже, представьте себе, прекрасно знает ее правила. Более того - ещё и побеждает. Его научили побеждать.

Бартоломью пускает в ход свое обаяние, прекрасные манеры и семейную хватку. Он быстро соображает, что в этом "другом" мире к чему. Магия для него не сказка, ставшая реальностью, а классный рабочий инструмент, один в ряду многих. Он приглядывается, принюхивается к новому окружению, пробует на зуб, на прогиб и на возможности. Не пасует перед сильными мира сего - потому что там, в другом мире, он из тех же сильных, по праву рождения.

И его мало волнует, что кто-то не хочет с этим считаться. Более того, это Барта забавляет. И вызывает желание сделать так, чтобы считаться все же пришлось. Сквозь скрежет стиснутых челюстей.

Потому он не возвращается после школы в магловский мир: тому достаточно всех остальных Рэев, тогда как волшебному их, по скромному мнению Бартоломью, критически не хватает. Потому сперва колдорадио, потом редакции газет помельче, потом и работа внештатным журналистом "Пророка". Чтобы убедиться: правила игры неизменны, какого бы мира они ни касались. А значит нет ничего невозможного. Семья Рэй не сразу стала теми, кто придерживает вожжи, управляющие магловской Британией, так что почему бы Барту тоже не начать "с нуля".

"Люмос" - прекрасная отправная точка, - думается Бартоломью. Да, несколько скандально и опасно чертовски, зато на самом острие. Зато с газетой хотят говорить те, кто не доверяет "Пророку". Барт полностью поддерживает это стремление, когда берет интервью у очередного волшебника, пожелавшего озвучить правду, какой бы неприглядной она ни была. Конечно, все правительственные издания - продажные и работают по указке сверху, вы совершенно правы, госпожа, - Рэя любят женщины всех возрастов, чем он не гнушается пользоваться, исключительно в интересах дела, - Но мы в "Люмосе" всегда позволим вам сказать все, что вы считаете нужным. Вы будете услышаны. Вас хотят слышать. Я хочу вас слышать.

Смотрите, я совершенно обезоруживающе с вами честен. Вы можете вверить мне свою правду. Не сомневайтесь.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

Про "Люмос"

Доска про "Люмос" на Pinterest

Концепт Барти кажется мне вкусным и обладающим отличным потенциалом для развития, построения связей и всяческих ролевых ништяков. Но всё обсуждаемо! Готов обговорить с вами любые поправки и найти компромисс. От себя обещаю интерес к игре, нечастую, но стабильную отпись, помощь в генерации безумных идей, полное отсутствие придирок, претензий и какой бы то ни было ревности. Приходите, играйте, творите. Форум весёлый, дружный, с прекрасной атмосферой.

Для вдохновения сеттингом "Люмоса" рекомендуется к прочтению: Терри Пратчетт - "Правда"; к просмотру - сериал "Большая игра" (State of Play), 2003 года. Если не читали и не видели - не страшно, если читали и/или видели - ну вы всё уже поняли)))

Вскорости (о, я надеюсь, что вскорости!) здесь появятся заявки на остальных членов команды "Люмоса", у меня уже вся компания живёт в голове. Если вам вдруг интересно попробовать какой-то иной образ в этом же сеттинге - милости просим в гостевую.

СПОСОБ СВЯЗИ С АВТОРОМ

стучитесь в гостевую, дам тележку).

---

Пример поста автора (здесь есть Барти!)

Зажигая на кончике палочки "люмос" в кромешной тьме, нельзя быть уверенным на сто процентов в том, что явит глазам свет, до чего дотянется, что сумеет выхватить из жадных зубов сумрака. В "Люмосе" привыкли готовиться ко всему и, надо заметить, всякого навидались. Но подобного случая припомнить не могли.
Ну, может быть, Спенс мог. На его лице не отразилось ни грамма удивления, впрочем, умеет ли мистер Спенсер-Мун, главный редактор "Люмоса", вообще удивляться, был для его редакции тот ещё вопросец, а они знали толк в вопросах.
Баллинджер, опоздавший на утреннюю летучку из-за того, что его шарф, по обыкновению преследуя его по улице, запутался в ветвях куста, и его пришлось выпутывать под хохот воробьёв, неслышно прошёл в кабинет и, оценив выражения лиц коллег, пристроился на жёсткий стул поближе к Летише. В её руке оставался листок, явно явившийся в это утро центром всеобщего внимания. На него никто не смотрел. Но все о нем думали.
- Ну что ж, - вздохнул Рей с видом святого великомученика, готового великомучиться на благо ближних, - Придётся вспоминать, чем отличается Шираз от Мерло...
- Не дури, Барти, - отмахнулся от него Макдафф, качая головой, - Селвин - не прекрасная дама, не обманывайся тонкой выделкой его шерстяных мантий. Он откусит тебе голову.
Рей ничем не выдал, что был задет, но оказался все-таки выдан - лёгким румянцем, подсветившим скулы. К прискорбию, среди присутствующих не было прекрасных дам, способных это оценить.
Селвин? - Баллинджер перевёл вопросительный взгляд на Летишу, и та протянула ему свой листок.
- Кто видел вблизи его мантии, - проворчал Рей, явно находящийся в поиске того, кому тоже следовало зардеться, не оставив его в одиночестве, - Нотт? Вы родственники вроде?
Баллинджер поморщился, поднимая глаза от листка, увлекательно повествующего о том, что мистер Торнтон Теодор Селвин изъявил желание дать интервью газете "Люмос".
Джастин никак не прокомментировал "Нотта", оставив Барти право немного повредничать с утра.
- Кристал? - честно говоря, в это утро Джастин не находил в себе устремлений поближе рассмотреть мантию Селвина.
Хотя думал об этом прежде и не единожды. И даже беседовал с ним на свадьбе его сестры, так что имел честь оценить мастерство ведения беседы, которое тот демонстрировал всем желающим.
- Ни за что, - отозвалась Кристал сухо, - Я уже говорила с этим парнем, когда случился тот алкогольный скандал c участием стирателей памяти, помните? Он шовинист, каких поискать. Мне он не скажет ничего.
- Что ж, - прозвучал наконец голос Спенсера, который все это время внимательно наблюдал за подчинёнными, - Я думаю, что мы пришли к очевидному выводу.
Джастин поймал взгляд главреда и серьёзно кивнул, поднимаясь со стула. Летиша сделала ему знак, что готова пересказать ту часть летучки, что он пропустил. Люмосовцы расходились по местам.
- Загляни ко мне после обеда, Баллинджер, - Макдафф, выходя, тронул Джастина за рукав, - Расскажу, что удалось нарыть на Селвина.
- Не жалей его, Джастин, - тихо, как будто между прочим заметил Спенсер-Мун, не поднимая глаз, когда Баллинджер последним покидал его кабинет, - Правда это хирург, которому часто приходится работать без обезболивания.

---

Старинный дом в Челси, зачарованный маглоотталкивающими чарами, явил себя Баллинджеру как будто нехотя, с аристократичной ленцой проявляя стройные вытянутые линии. Квартира Селвина ютилась под самой крышей. Почтовый ящик с её номером пустовал - Джастин, конечно же, не преминул туда заглянуть, - но был зачарован и вполне мог содержать скрытую корреспонденцию. Снимать чары Джастин не рискнул, не стремясь портить атмосферу беседы заранее - он и так прикидывал свои шансы на искренность Селвина в пропорции один к двадцати, несмотря на то, что тот сам предложил взять у него интервью. В самом деле, в случаях, когда Селвин говорить вообще не хотел, шансы снижались до одного к паре сотен.
Чисто выметенная лестница с коваными перилами вела в паучью обитель властителя алкогольного рынка, круто разворачиваясь совсем крошечными площадками в концах пролётов. Джастин, поднимаясь, с любопытством разглядывал двери, таблички на которых в большинстве случаев хранили девственную гладкость полированной меди.
— О, - заявил Селвин, смерив Баллинджера взглядом.
В своё "о" он сумел вложить продолжительную речь о современной магической моде и элементарных правилах хорошего тона, обязывающих уважающего себя репортёра наносить визиты исключительно в визитках, не забывая выгладить сорочку, и непременно использовать серебряную булавку для галстука.
Джастин забыл, есть ли у него галстук вообще - возможно, был утерян в суматохе очередного скоропостижного переезда, - но Селвин мог бы помнить, что когда-то галстук был. На свадьбу своего старого и не очень доброго дядюшки Джастиниус, помнится, явился при галстуке, и на нём даже красовалась булавка. Там он её, впрочем, и потерял.
Сам Торнтон, разумеется, выглядел безукоризненно, в соответствии с ситуацией, временем суток, погодой и социальным статусом. Тем, которым располагал до своего путешествия в Азкабан, конечно.
Квартира несколько нивелировала общий уровень зубысводящего аристократизма - она куда больше напоминала жилища, в которых обретался обычно сам Джастин, чем особняк его отца - и отца Селвина. Тесное, сумрачное помещение, минимум мебели, потёртые обои, старый паркет. Торнтон явно не жил здесь - даже кровати в единственной комнате гость не увидел, впрочем, в кровать можно было трансфигурировать тот же шкаф.
Джастин вежливо улыбнулся Селвину, рассудив безмолвно, что господину бывшему руководителю подразделения регулирования алкогольного рынка, легилименту, шантажисту и вымогателю и - не доказано! - по совместительству также пожирателю смерти будет приятно расположиться на пару ступенек выше, нежели посетивший его репортёр. Хоть происхождения они оказались равного, Баллинджер не прочь побыть здесь человеком в мятой рубашке с шерстью низла(возможно) на пиджаке.
Всё равно вопросы здесь задавать будет именно он.
Поблагодарив хозяина за оказанную ему лично и "Люмосу" в частности честь, Джастин устроился в одном из кресел, приготовил блокнот и коротко, решительно выдохнул, поднимая глаза на своего визави.
Он полагал, что знает, для чего Селвину понадобилось это интервью, хоть не понимал до конца, по какой причине легилимент остановился именно на "Люмосе", тогда как мог бы избрать любое издание, в том числе вольготно расположиться в вотчине мистера Нотта, чью тень за спинкой своего кресла Джастин ощущал в это мгновение так отчётливо.
- Итак, мистер Селвин, поскольку вы сами были инициатором сегодняшней беседы, я считаю необходимым предоставить вам вступительное слово, которое непременно будет донесено до наших читателей. Вы долгое время отказывали в интервью, в том числе и нашему изданию. Раз вы сменили свою позицию, стало быть, теперь вам точно есть, что сказать?

Rupert Foster  |  Руперт Фостер, 40-45 | Глава отдела аннулирования случайного волшебства | Нейтралитет или ПС

---

Apocalyptica - Path Vol. 2

Colin James Farrell

Ты – левая рука главы департамента. Большинство сотрудников нашего отдела считают, что без тебя третий уровень не был бы таким, каким он есть сейчас, в лучшем смысле этого слова. Ты - профессионал высшего класса, любящий свою работу по многим параметрам: от её мобильного характера и до способности напрямую влиять на происходящее. Некоторые желали бы видеть тебя на посту руководителя департамента, однако ты знаешь, что хороший специалист и хороший управленец – далеко не одно и то же.
Ты имеешь деловую хватку, гибкий ум, великолепную реакцию и способность трезво мыслить в стрессовых ситуациях, а это одни из самых ценных навыков для нейтрализаторов случайного волшебства.  Говорят, что ты – одиночка, индивидуалист, но это не совсем так. Возможно, это следствие профдеформации. Или, всё же, некие собственные тайны?

---

Nota bene. Если будет желание сменить внешность - просьба заменить хотя бы на аналогичную. Имя и фракция свободно менябельны. Специализация в плане магических дарований на выбор игрока, неупомянутые данные - тоже. Однако я подразумеваю, что Руперт – специалист широкого профиля, эдакий мастер на все руки, что прекрасно позволяет ему справляться практически с любыми непредвиденными обстоятельствами. Поэтому Фостер особенно ценен «в поле» и редко протирает штаны в кабинете, предпочитая оставлять некритичную бумажную работу на зама/секретаря. А казусов, поверь, у нас хватает. Особенно в последний год.

ЖДУ ХОРОШЕГО ПАРНЯ

---

Cameron MacFusty  |  Камерон МакФасти
Говорят, что в каждом законченном цинике живет несостоявшийся романтик.

чистокровный, 36 лет, драконолог в фамильном заповеднике |sam heughan

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

[indent]Мы познакомились с тобой в Хогвартс-Экспресс в наш первый день. Ты, я и мой большой чемодан со сломанной застежкой. В общем, было бы романтично, не будь на по одиннадцать лет. Еще и Шляпа, стерва старая, развела нас по факультетам, сочтя меня умной, а тебя... ну ты сам знаешь, кем. Правда, нашей дружбе это не особо помешало, мне было с тобой легче, чем с девчонками, да вообще с тобой всегда было легко и просто. Ты ловил мою руку в попытке затеять драку с заносчивыми мальчишками, ты помогал мне там, где у меня были сложности. В дуэльном клубе я была твоей мотивацией стать лучше, чтобы меня переплюнуть, но наши соревнования никогда не переходили в нечто ужасное и неправильное. Ты показал мне драконов, не раз приглашая на Гебриды, и мы оба знали, что наша дружба не закончится даже тогда, когда закончится школа.
[indent]Наверное, я думала, что тебя быстро женят, но именно я сообщила первой, что выхожу замуж и попросила меня поддержать, быть моей подружкой невесты, моим посаженным отцом. Гиббон тебе не нравился, но я не обращала внимания на это, и неожиданно для меня, ты фактически отстранился от всего происходящего. Почему? Не расскажешь даже годы спустя? Или, может, выпьем бутылку огневиски на двоих и ты мне все-таки объяснишь?
[indent]Ты уезжал из Британии, спасал драконов, привозил их в заповедник, обзаводился новыми знакомыми. Я писала письма. Не поверишь, Кэм, ты единственный, кому я писала письма, я ненавижу их писать, но тебе писала. Постепенно мы восстановили эти отношения, твоих подружек я знала поименно, и меня они почти не бесили.
[indent]Именно я завербовала тебя в Орден. Хотя фу, какое слово - завербовала. Я тебе предложила стать частью чего-то большего. А ты согласился, как-то быстро и легко, словно тебе не хватало остроты в своей жизни. Поразительно, драконологу не хватало остроты. Теперь мы были на одной стороне, ты решил, что обязан обо мне заботиться, хотя я этого не просила. Мы нашли повод для ссоры из-за Гиббона - снова, но когда погибли мои родители, ты был рядом, за что огромное тебе спасибо. Ты не даешь мне совершить ошибку, которая может стать фатальной. А еще ты назначил себя тем, кто отберет у меня палочку, когда я доберусь до убийц моих родителей и младшего брата.
[indent]Не уверена, что у тебя получится, но посмотрим.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

[indent]Странная такая дружба от которой бывают дети, но на самом деле это не про нас с элементами броманса. На самом деле МакФасти единственный нормальный мужчина в жизни Амелии, чьи отношения вообще не очень-то разборчивые. Камерон не считает, что Амелия не умеет любить, но знает, что она видит мир в ином свете, и ей нужна помощь связи с социумом, ну вот такая она. В меню у нас флеши, орденские приключения, странное настоящее, спасение драконов, а еще бонусом приложится история с одним любопытным драконьим артефактом и его владелицей. Вам понравится.
[indent]Внешность хотелось бы эту, очень хочется больше рыжих и таких красивых.
[indent]А еще есть заявка на сестру.

СПОСОБ СВЯЗИ С АВТОРОМ

начнем с гостевой, а там в тг

---

Пример поста

В последние дни что-то странное происходило, будто память решетом становилась. Амелия приходила домой, падала спать, поутру не помнила ничего толком, но вдумываться в это она не хотела. Какие-то детали ускользали плавно, постепенно, мягко лавируя между осколками более серьезных воспоминаний. В голове звоном проходило предупреждение об опасности, но чем дальше, тем реже на него Боунс внимания обращала, будто не что-то серьезное. Ну мало ли, сил было не много, времени еще меньше, от рабочей загруженности можно было собственное имя забыть. От внерабочей — имя брата.
Амелия трет висок. Чай стынет настолько, что лимон вянет в напитке. Боунс вздыхает, с некоторым удивлением смотрит на строчки на пергаменте. И в упор не может вспомнить, чтобы писала их, как и не может вспомнить, что к этому привело. Раздраженно стучит ногтями по столешнице, оглядывая беспорядок на столе. Все как обычно, и ничего нового, кроме записки, ну да ладно. Наверное, пора что-то пить от памяти. Молодая еще, конечно, для этого, мать будет искренне возмущена нездоровыми нитями настроений. Но в целом и это можно перетерпеть.
— Боунс, ты долго будешь смотреть в пустоту?
Писгуд склоняет голову к плечу, рассматривая Амелию. Амелия пальцами пробегает по недавно обрезанным до каре волосам, задумчиво изучает лица своей группы. Точно. Им нужно разобраться с текущими делами, им нужно спланировать следственные мероприятия, а в голове какая-то совсем уж неприличная пустота.
— Значит так...
Взгляды в сторону Амелии беспокойные, беспокойнее остальных взгляд Эммилин. Боунс не привыкла неловкость ощущать, но сейчас ручку в руках вертится, на месте не стоит, нужно записать план действий, нужно разобраться с делами.
— Сэвидж, давай ты проверишь хозяина той лавки в Лютном, контрабанда явно через него пошла, но он отмалчивается. Попробуй схитрить, ну или не знаю, империо запрещаю применять... что?
Несколько пар глаз в немом удивлении впиваются в Боунс. Это что, реакция на шутку? Амелия славилась неподкупностью и умением следовать всем догмам закона, четко выполняя установленные правила, чтобы дела были проведены с точностью, без изъянов и возможности обойти конечное решение.
— Мадам старший аврор, я, конечно, все понимаю, и характер у меня дерьмовый, и сложности я тебе доставляю, но я еще вчера выполнил это твое распоряжение, и протокол в деле, ты его даже читала. Не помнишь, что ли?
Перо в пальцах Амелии замирает. Как и она сама. Ведьма сглатывает. Это уже нехорошо. Она не помнит ничего подобного, ни то, что отдавала уже это распоряжение, ни факт его выполнения Сэвиджем, и уже напрашивается новый вопрос: что еще Амелия успела забыть? Она трет висок. Последнее, что ей нужно, лишиться своего статуса железной ведьмы без слабостей, но, похоже, реноме начинает трещать по швам. Штопать дырки Амелия никогда не умела, из-за чего отчаянно сокрушалась ее мать.
— Ладно, — Амелия поднимается из-за стола, — все знают, кто что должен делать, дерзайте.
Она выходит из кабинета в коридор, делает несколько шагов, присаживается в полутемную нишу, в которой не сразу рассмотришь сидящего. И запускает пальцы в волосы. Взгляд скользит по полу, изучая его причудливые узоры и модные туфли, прикупленные вчера на распродаже со скидкой в пятьдесят процентов не потому, что денег нет, а потому, что скидка это всегда выгодно. Но с головой уже, похоже, беда. Совсем беда. Вот только как найти время на лечение, когда его катастрофически нет. Туфли и те куплены по пути от Министерства до дома, и через пару дней они займут место на полке, уступив ножки Амелии объятиям старых стоптанных тапок, в которых удобно бегать за преступниками.
Только какой в этом толк, если она скоро не вспомнит ни одного заклинания?
Пока помнит. Амелия в голове прокручивает одно за другим отработанные годам заклинания, ладно, нормально, помнит — уже хорошо. Может, и правда таблеточки, зелья, и все будет хорошо? Ну забыла, ну с кем не бывает?

ЛУЧШЕГО ДРУГА

---

Bartemius «Barty» Crouch Junior |  Бартемиус "Барти" Крауч-младший
АИГЕЛ - "Чудовище"

чистокровный, 20, узник Азкабана |tom payne

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Ты родился в настолько любящей и прекрасной, во всех смыслах, семье, что по всем законам прекрасной сказки, ты должен был вырасти из чудесного мальчика в достойного человека, которого бы ставили в пример. Но жизнь - не сказка. И трудности начались с самого рождения...
Твоя история будет передана из уст в уста не один раз. Ты станешь живой легендой среди авроров, ты наведешь шороху сильнее, чем многие. Твое имя будет в каждом заголовке еще очень долгое время. Твою историю изменят, приговаривая "Этот мальчишка с детства был странным!" или "Я всегда считала его испорченным..."
Но так ли это было? Ты родился, будучи любимым и желанным ребенком. Природа не наградила тебя здоровьем, но неплохо одарила материнской любовью. Так неплохо, что испугавшись за твою жизнь, уже успевшая потерять первенца - твою старшую сестру, твоя мать провела ритуал, связывающий ваше здоровье. Чем лучше становилось тебе, тем хуже себя чувствовала она. Спасительный, но вместе с тем жестокий ритуал. Возможно, именно он стал причиной всем дальнейшим событиям и изменениям в тебе. А может быть разгадка таится в самом понимании, где рождается зло, откуда оно приходит в наши сердца. Так доподлинно и неизвестно, что в твоей жизни пошло не так. Ясно одно... Уже когда воздух пронзил плач новорожденного, этот мир понял, что будет потрясен тобой.
Ты рос хорошим мальчиком. Таким послушным, любящим, открытым. Правда ли это была или Барти Крауч-младший с самого детства уяснил, что самое выгодное поведение - это поведение, удовлетворяющее ожидания взрослых? Но каковы были эти взрослые вокруг тебя, что давали тебе воспитание? Ты помнишь своего отца? Ты помнишь его участие в твоей жизни? Можешь ли вспомнить, что бы он проводил с тобой время? С тобой, а не со своей работой. Не с длинным списком дел, расписанием встреч и тонной вопросов, которые требовали моментального решения. Что ты вообще помнишь о своем отце? Вы росли будто в разных семьях, и уже в детстве ты понял, что его настоящая семья - это его работа. И тебе, одинокому мальчишке, нет места в его жизни. Помнишь ли ты свои чувства? Когда твой отец в очередной раз забыл о твоем дне рождения, когда Бартемиус Крауч выбрал срочное совещание вместо того, что бы отправиться с тобой куда-то, когда он говорил тебе "Не сейчас Барти" вот уже в который раз... Может быть именно тогда детская обида начала перерастать в злость, а та, не найдя приемлемого в вашем обществе выхода, начала разрушать тебя изнутри?
Ты был очень умным ребенком. Ты все схватывал на лету! Учеба давалась тебе прекрасно. Ты смог даже поставить некий учебный рекорд, сдав все 12 СОВ (после тебя этот рекорд не скоро еще смогут повторить). Ты очень быстро запоминал информацию, твой мозг работал, казалось, не так как у других детей. В чем-то ты был даже гениален. Например в том, как скрывать собственные чувства от окружающих. Тебе не было равных в самоконтроле. До определенного времени. Все это время, весь период твоего взросления, в тебе жило чудовище, питающееся твоим гневом, что раздирал тебя изнутри на части.
Ты расчетлив, рационален, вдумчив. Ты всегда выберешь действовать разумом, а не чувствами. Есть ли в тебе вообще чувства, Барти? Есть ли у тебя сердце? Этот вопрос тебе зададут много позже. В твой звездный час... У магглов такие как ты становились в истории знаменитыми серийными убийцами, тщательно продумывающими каждый свой шаг. Ты же выбрал иной путь.
Тебя легко можно назвать социопатом. Тебе не знакома эмпатия. Ты лишь знаешь, что должен показать на своем лице для того, что бы получить необходимую реакцию окружающих. Как в детстве ты ведешь эту игру с обществом, не испытывая при этом никаких чувств. Ты умело играешь этот спектакль. Ты обаятелен и легко знакомишься с новыми людьми, но тебя мало интересует само поддержание долгих связей с ними, они просто тебе надоедают. Люди скучны и предсказуемы. Люди слабы и подвластны своим мелким желаниям, не способные себя контролировать. В тебе полностью отсутствует чувство вины. Сей рудимент в тебе истреблен самой эволюцией, так ты считаешь? И имеешь некоторое на это право. Возможно, такие как ты - это следующий шаг. Или же ты - просто погрешность... Когда-нибудь мы узнаем правду. У тебя бывают приступы агрессии, если ты, будто избалованный ребенок, не можешь сразу же получить желаемого. Иногда это бывает забавно... Но чаще это бывает полезно. Все эти качества и привели тебя в следующую главу твоей жизни.
Ты рано осознал все строение общества вокруг и мира вцелом. И пришел к выводу, что мир нуждается в насильственной корректировке. И ты был далеко не один в этом понимании. Ты нашел друзей, если такой вид социального общения вообще приемлем для тебя. Ты нашел людей, которых смог понять и ощутить те эмоции, что и они. Впервые в своей жизни. И ты начал двигаться в заданном направлении, подкрепляемый уверенностью в праведности собственных поступков. Ты всегда умел дать логичное оправдание собственным преступлениям. И здесь, наконец, твоя звезда зажглась. Ярчайшим светом, на который ты был способен, демонстрируя все твои таланты и весь твой потенциал. Ведя тебя в авангарде борьбы за лучший и, на сей раз, правильный мир, исправленный всеми нами.
Скажи, ведь ты всю жизнь ненавидел своего отца. Сперва за его отстраненность, затем за равнодушие, что ты встречал по отношению к себе. Ты всю жизнь старался быть хорошим сыном. Было ли причиной того желание стать нужным или же что-то иное, неизвестно. Но вскоре эта обида, одиночество и не высказанная злость изменились, преобразуясь в лютую ненависть, вкупе с насмешками, без которых ты просто не мог смотреть на собственного отца. Тебе не было жаль его, ты не способен на жалость. Как он не способен на прощение. Встретившись с ним взглядом в зале суда Визенгамота при твоей попытке сбежать, ты впервые мог высказать ему все, что так долго желало быть высказанным. Ты рассмеялся в лицо собственному отцу, принимая с гордостью все выдвинутые против тебя обвинения. Больше тебе ненужно было изображать день ото дня воспитанного аристократа, хорошего мальчика и послушного сына. В твоем спектакле настала кульминация и потрясающий финал. Окружающие, будто впервые увидевшие тебя, разглядели твое безумие. Конец первого акта твоей удивительной истории... Двери Азкабана закрылись, настало время недолгого антракта...

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

Барти-младший сразу понравился Люциусу. Вероятно, из-за того, что они всегда были чем-то похожи. История их отношений со своими отцами, их взгляд на мир, их преданность одному делу. Их характеры разные, но они словно дополняли друг друга на общих заданиях - это позволило им стать лучшими друзьями на какое-то время. Они понимали друг друга... Да, иной раз не одобряя действий или поведения, они все же не нарушали беззвучного кодекса собственной дружбы. Барти и Люциус были теми друзьями, что могли говорить о чем-то своем, а в следующий миг перейти к нечеловеческим пыткам над кем-то по заданию Темного Лорда. У каждого был свой стиль, у каждого были собственные любимые приемы. Война сплотила их, а проигрыш на время прервал их дружбу, разведя по разным углам этой жизни. Останутся ли они друзьями после побега Барти и других Пожирателей? Останутся ли так же преданны друг другу, как во время боев, когда каждый мог расчитывать, что друг прикроет спину? Осталось ли место в их жизни для этой странной, разрушающей все вокруг дружбы, или же на самом деле они лишь подпитывали безумие друг друга, подстегивая их саморазрушение?
Да и что будет делать Барти, когда получит свободу? Решит навестить отца? Или же своих соратников? Как смотрит молодой парень, прошедший через столь многое, на свое будущее и верен ли он изначальному плану?

СПОСОБ СВЯЗИ С АВТОРОМ

почти всегда здесь.

---

Пример поста

Люциус не собирался начинать разговор при матери Петтигрю. Все должно было носить максимально миролюбивый характер, не стоило пугать женщину. Малфой лишь надеялся, что у этого малого хватит мозгов, что бы поддержать маленькую смешную легенду, будто бы они, в самом деле, с Питером друзья. Уже ставшая практически родной маска воспитанного молодого человека здесь работала безотказно. Люциус заметил, как изменилось лицо хозяина данной халупы при встрече с ним. Как на долю секунды эмоции взяли верх, отражаясь на лице Петтигрю прежде чем тот выбрал тактику поведения. Пожав руку парню, Люциус едва удержался от того, что бы не протереть руки одной из кружевных салфеток его матери. Продолжая сидеть в той же расслабленной позе, в которой он разговаривал с женщиной, уверяя в том, что пришел с целью помочь их семье как представитель древнего и уважаемого рода, Малфой не снимая улыбку с лица, будто бы он был рад видеть своего хорошего друга, продолжал смотреть на эту семейную идиллию, стараясь при этом подавить то ли усмешку, то ли рвотный позыв. Но... Воспитание всегда побеждало в борьбе с истинными эмоциями аристократа.
– Матушка, поставь, пожалуйста, чай, мы с моим другом прогуляемся. Погода хорошая, поделимся последними новостями и придём.
Хороший мальчик, все правильно понял. Люциус окинул взглядом этого паршивца. Что за видок... Он слышал, что Петтигрю перебивается несколькими работами, что бы оплачивать эту рухлядь и здоровье своей драгоценной мамаши. На себя денег явно уже не хватало. Как печально... - с иронией заключил внутренний голос Малфоя. Поднявшись со своего места, молодой человек дружески хлопнул Питера по плечу, выходя за ним в коридор и далее на улицу. Ноябрьский вечер ударил в лицо холодным влажным воздухом, оседающим на одежде едва уловимым конденсатом. Глубоко вздохнув, Малфой с прежним доброжелательным выражением лица смотрел на вышедшего Питера. На то, как наивно он запирает за собой дверь. Неужели парень еще не понял, что для них не было закрытых дверей нигде. Для них не существовало преград и замков на дверях. Они всегда найдут способ добиться своего, нравилось это другим или нет. И согласно сводкам они побеждали и планировали побеждать и дальше. А для этого, как ни парадоксально, им был необходим этот мальчишка...
– Случайно, в нормах этикета нет ничего о визитах без приглашения в дом одинокой женщины?
Малфой, могло показаться со стороны, будто пришел действительно к своему другу и теперь смотрел на него полными искренности и добра глазами. Подойдя чуть ближе к Петтигрю, Люциус положил ладонь ему на плечо в умиротворяющем жесте. Улыбнувшись ему ободряюще, мужчина слегка наклонился.
- Питер... У тебя замечательная мама. Она так беспокоится за тебя. Представь, если она выглянет в окно и увидит, как ты нервничаешь... Разве это понравится ее сердцу, что так болит за тебя? Как она нахваливала своего Питера, пока ты ни пришел. Какой замечательный, умный, трудолюбивый и любящий у нее сын, который всегда поддерживает ее. Так продолжай быть этим прекрасным сыном, не волнуй свою матушку понапрасну.
Толи Люциус сам убрал руку, то ли Питер скинул ее со своего плеча, но жест получился чуть смазан. Коротко взглянув на свою ладонь, Малфой отряхнул руки, делая шаг в сторону, направляясь за угол дома, где росло несколько деревьев. Летом они, должно быть, создавали прекрасный вид из окна и приятную тень в летний зной. Но сейчас это было несколько скелетов, приготовившихся к долгой, влажной и оттого особенно холодной зиме. Достав портсигар, Малфой закурил. Вредная привычка, от которой он так и не мог избавиться. Прикурив от кончика волшебной палочки, волшебник вновь убрал ее во внутренний карман и повернулся лицо к подошедшему Питеру.
- Не будь таким напряженным, Питер. Это всего-лишь визит вежливости. Так сказать, что бы передать тебе привет, - голос Малфоя на мгновение потерял ту дружелюбность и открытость, которыми он был пропитав во время разговора с женщиной, - и передать тебе кое-что... Мы устали ждать. Наше терпение имеет весьма заметные границы. И я не советую тебе проверять их на прочность. Как ни крути, но все будет по-нашему... - Люциусу было смешно, неужели мальчишка этого не понимал? Такой взрослый и такой наивный Питер, если решил, что сможет избавиться от внимания, уже обращенного на него. Малфою и самому было неприятно признавать, что этот простак был им нужен. Но приказы Темного Лорда не обсуждались.
- Смотри, Питер, как обстоят дела... Ты принимаешь наше предложение. Ты выполняешь свою задачу. И твоя жизнь становится лучше... Проще... Удачливее... Неужели же ты не хочешь помочь своей бедной матери? Поселить ее в по-настоящему хорошем доме, ее доме, где ей не придется делить ни с кем свое личное пространство. И за который тебе не придется расплачиваться своей жизнью и здоровьем. Ты сможешь отправить ее на юг Франции, где она поправит здоровье. Найдешь себе девушку... Или же получишь расположение той, на кого ты пялишься и о ком мечтаешь сейчас... Ведь тебе будет, что ей предложить. Ты окажешься в правильной компании. В компании, где тебя слушают, где тебя уважают... А не в той, где о тебя вытирают ноги. Ты сможешь добиться всего, что ты хочешь.
Люциус внимательно смотрел на Петтигрю, говоря медленно и вкрадчиво, давая ему осознать каждое услышанное им слово. Малфой не спешил и не собирался повторять дважды. Перемежая свою речь редкими затяжками, Люциус словно волк медленно ходил вокруг странного мальчика по имени Питер, выглядящего в этой поношенной одежде, с этими взъерошенными волосами как не до конца повзрослевший ребенок.
- Если же ты рискнешь отказать нам... - остановившись, Малфой усмехнулся, но подавив усмешку сменил ее на улыбку, - Что ж... Твоя матушка осталась, кажется, довольна тем, что я зашел к ней и выслушав все ее воркования на твой счет. Будет очень грустно, если ее талантливый и любимый сынок не оправдает ее надежд, правда? Каково же будет разочарование бедной женщины, как иначе взглянет она на тебя...
Люциус знал, что парень не прибегнет к уловкам. Не запишет их разговор, не побежит к своим дружкам, докладывая об этой встрече. Как успел понять Люциус, Петтигрю был почти патологически привязан к своей матери. Вместо нее ведь больше никого не было у парня. Это было видно. Как и то, что он не спешил рассказывать ей о своих друзьях, о которых сейчас так переживал. Иначе настоящие друзья давно бы уже помогли женщине справиться со всеми трудностями, что приносит старость. Но нет. В отсутствии сына она была предоставлена лишь собственному одиночеству...